«Спроси у пыли»

[cool]

«Спроси у пыли»

Автор: cool


«Пьяный ветер в облаках, пыль дорог на сапогах,
Через горы, через лес мы бредем в страну чудес,
Там, говорят, теплей, чем здесь.
С нами солнце и луна, шум дождя и тишина,
Под ногами мать-земля, ночью песни y огня,
Через горы, через лес мы бредем в страну чудес»

С. Галанин «Страна Чудес»




1. «Облачный атлас»

В 1734 году в свет выходит знаменитая карта «Китайская Тартария», составленная Д’Анвилем, на основании данных, которые собрали три иезуита: Регис, Жарту и Фридель. На ней, в частности, мы можем увидеть наш Приморский край, с реками, горами и редкими крепостями.


Исследователи до сих пор ломают голову над идентификацией объектов указанных на карте с современными. Что они найдут в результате своих изысканий? Откроют ли они покрытые пылью тайны?

К сожалению города, нарисованные на карте, к моменту ее составления были уже городищами без собственных названий. Выходит территория Приморья уже тогда была пустынна и дика.

Не у кого спросить исследователям об истории и этимологии тех или иных названий объектов. Мало того, они зачастую не знают, на каком языке говорит с ними карта. Я имею в виду не язык написания карты, будь то маньчжурский, китайский или французский, а то на каком языке названы объекты.

Некоторые полагают, что для понимания карты нужно использовать маньчжурский вариант, написанный соответственно на этом языке. Советуют так же обратиться к корейской карте, написанной китайскими иероглифами. Есть разные варианты, куда «посылают» обратиться. Суть трагедии современных ученых в том, что им хочется найти «правильную» карту, с «правильными» закорючками дабы познать истину.

Классический вопрос: «Что есть истина?»

Каким критерием мерить истину? Возьмем пример с исследователем Дальнего Востока В.К. Арсеньевым. Он изначально записывал все себе приспокойненько в блокнотик, как слышит, а затем в скучной академической обстановке вносил правки в названия записанных объектов. Какие записи будут ближе к истине: первые или обработанные? Вопрос до сих пор спорный.

А раз так, то наиболее полный вариант будет тот, который содержит пояснения на французском языке к оригинальным названиям транскибироваными латиницей. Какой смысл искать истину в маньчжурских «закорючках» и уж тем более в китайских?

Мало того, на мой взгляд, все уже давно открыто и все дороги пройдены! Зачастую исследователи видят загадки там, где их сами создали или создали почитаемые ими мэтры от науки. Стоит оградить себя от зазубренного влияния и вся правда карты «Китайской Тартарии» откроется любому желающему.

Так какой ключ надо использовать, что бы сквозь пелену облаков прочитать атлас?





Продолжение следует…

[cool]

2. «О разнообразии Мира»


Давайте сначала посмотрим как на карту Д’Анвиля смотрят современные ученые. Прежде всего, перед ними коряво нарисованная топографическая карта, которая содержит такие основные объекты как: реки, горы, города, укрепления и пр.

Соответственно исследователями такими как, например Соловьевым Ф.В. используется следующая система идентификации рек. Берется явно известная и никем не оспариваемая река, допустим, Суйфун и от нее «пляшут».


Соответственно если смотреть карту в сторону Находки у Соловьева получается так:

1. Foulguiaha (Фурцзяха) – Майхэ. Теперь Артемовка
2. Sira (Сира/Сила) – Цимухэ. Теперь Шкотовка
3. Falin (Фалинь) – Кангауз. Теперь Суходол
4. Siran (Сирань/Силинь/Силинь) – Шитухэ. Теперь Петровка
5. Tourho (Турхо) – у Соловьева пропуск.
6. Oujimi (Уцзими) – Сяо-Удими. Теперь Волчанка
7. Yaran (Ярань/Ялань) – Тао-Удими. Теперь Литовка
8. Hilo (Хило) - у Соловьева пропуск

И так далее...

Исходя из этого, непонятны для исследователей такие объекты на карте как, например Houlan Hata. С чем его идентифицировать?

Предлагаю совершенно другой подход в понимании карты.
Прежде всего, обращу ваше внимание на не пропорциональность карты. С чем это может быть связанно?

Самый простой ответ: с тем, что все возвышенности распрямлены в плоскость. Проведите эксперимент, вырежьте карту Д’Анвиля и скомкайте ее в тех местах, где у него написано слово «Alin» (горы). Вы увидите как неказистость примет современную, привычную для нас картографическую форму. Получится, типа, 3D карта Д’Анвиля.

Такое возможно лишь в том случае, если разметка карты производилась согласно реально пройденному расстоянию. Например, от точки «А» до точки «В» на современной карте расстояние всего 100 км. Но в реальности вы вынуждены преодолевать находящуюся между точками гору, удлиняющую ваш маршрут до 200 км. В этом случае расстояние на карте Д’Анвиля будет в два раза больше, чем на современной. Но большее искажение достигается в карте условностью измерения расстояния. Например, Марко Поло в своей «Книге о разнообразии мира» использовал такие меры расстояний: два дня пути, неделя пути.

В какой-то мере такая мера говорит лучше, чем километраж. Например, расстояние от Москвы до Санкт-Петербурга составляет 690 км, а от Владивостока до Хабаровска почти столько же – 735 км. Но разве можно сравнивать их шести полосную трассу с идеальным (почти) покрытием и наше местное убожество? Потому-то, наши автомобилисты, как и во времена Марко Поло, зачастую спрашивают друг у друга: «сколько времени ехать-то?»

Выходит перед нами не просто топографическая карта, а тематическая карта! И тематика у нее – дороги.

Тогда изображенные на ней реки - это, прежде всего те пути-дороги, которые в древние времена люди использовали для передвижения и перевозке грузов, перетаскивая волоком суденышки через перевалы. Эти реки те самые дороги, которые и русские переселенцы будут использовать для передвижения. Таким образом, перед нами карта с изображением древних сухопутных и водно-волоковых путей Приморского края.

Вспомним, как русские переселенцы шли по этим тропам отрывком из книги «Заря над Уссури» В.Солнцева:

«Где плыли Амуром, где на веревках по земле тянули плоты и баржи. По пояс в воде перебирались через гнилые болота, пугливо обходили места, где над нежной прозрачной зеленью глухо и зловеще всхлипывала бездонная трясина, грозя втянуть, всосать в себя все живое и мертвое…»

Как видно из приведенного отрывка наиболее удобный путь по бездорожью – по реке.





Продолжение следует…

[cool]

3. «Золотой фазан»*


Теперь давайте под таким углом посмотрим на карту Д’Анвиля.


Так между рекой Суйфун и объектом Houlan Hata (9) расположено восемь рек.
Обращу ваше внимание, что от Уссурийского залива до бухты Тадуши (теперь, Зеркальная) в Японское море впадают восемь крупных рек!

К ним относятся:
1. Майхэ (Артемовка), по карте Фурцзяха
2. Цимухэ (Шкотовка), т.е. Сира
3. Сучан (Партизанская), т.е. Фалинь
4. Судзухэ (Киевка), т.е. Сирань
5. Таухе (Черная), т.е. Турхо
6. Пхусунь (Маргаритовка), т.е. Уцзими
7. Вай-Фудин (Аввакумовка), т.е. Ярань
8. Тадуши (Зеркальная), соответственно Хило

«Ого!» – скажете вы, - «разрывчик получился. У тебя Сучан третья по счету река, т.е. Фалинь, а у Соловьева десятая, т.е. Тарфунь! Возможно ли такое?»

Но извините, давайте посмотрим на ситуацию глазами путешественника. На карте Д’Анвиля мы видим как реки, обозначенные Foulguiaha (Фурцзяха), Sira (Сира/Сила), Falin (Фалинь) с одной стороны и реки Lefou (Лефу), Houye (Хуэ) с другой стороны исходят с общего пространства обозначенного как Lefou Ouekhi (10)

Если слово Лефу многим Приморцам знакомо, то «уекхи» (оuekhi) слышали не многие. Те исследователи, которые придерживаются поиска истины в маньчжурском языке, ошибочно полагают, что слово «уекхи» переводится как «плато».

На самом деле в современных тунгусо-маньчжурских языках это слово произносится как «уекси» и означает «скала, утес, теснина». Таким образом, перечисленные реки берут начало со скал Лефу.

Зная, что с указанных «скал» берет начало река Лефу, можно уверенно предположить, что Лефу-уекси (Lefou Ouekhi) – это хребет Пржевальского, который, во времена Арсеньева, назывался Да-дань-шань…





Продолжение следует...

* Кличка Пржевальского

[cool]

4. «По Уссурийскому краю»



Нужно отметить, что этимология слова «уекхи» включает: «уе» – «верх, высокая, высоко»; «кхи» – явно от тюркского «ки» в значении «острие (например, стрелы)». Тогда китайское слово Да-дань-шань (???)* – «Большие пики гор» является фактически прямым переводом аборигенного топонима.

Название реки Лефу многие исследователи, опирающиеся на маньчжурскую интерпретацию наших топонимов, переводят как «медведь». Это неверно и не соответствует ее оригинальным свойствам. В современном тунгусо-маньчжурском языке слово «лефу» произносится как «ле-во» (во=woo) и означает… «ил»! Наверное, кто-то когда-то сделал правильный перевод топонима и он лег в основу современного названия реки – Илистая.

Итак, если бы мы с вами пришли на хребет Пржевальского по реке Лефу (Илистая), а еще лучше по валу Чикири-Мудунь, то что бы мы увидели на вершине? Давайте попросим кого-нибудь забраться повыше на дерево и осмотреть округу. Крайним предлагаю сделать господина Арсеньева, чай парень «вечно» молодой, и узнаем, что он там увидит:

«Сверху я увидел весь горный хребет Да-дянь-шань как на ладони. Он шел на север с легким изгибом к востоку. Здесь он имел характер расплывчатый, неясный, а далее на восток, вероятно в верховьях Даубихе и Улахе, был высок и величествен. Западные его склоны казались крутыми и обрывистыми, восточные – более пологими. Слева вдали виднелись Майхе и Цимухе, справа – сложный бассейн Сучана...»

Ну ладно, все понятно. Слезай, только аккуратно. Тебе еще «По Уссурийскому краю» писать.

Значит на карте Д’Анвиля последовательно нарисованы реки Майхэ (Артемовка, Фурцзяха), Цимухэ (Шкотовка, Сира) и Сучан (Партизанская, Фалинь) впадающие в море и реки Даубихе (Арсеньевка, Houye) и Улахе (Уссури, Ousoury), соединенные между собой перевалами в горах Да-дань-шань.

Зарисовку перевал на реку Сучан, она же Фалинь по карте Д’Анвиля времен Арсеньева прилагаю…






Продолжение следует...

[cool]

5. «Заря над Уссури»


К истокам рек Майхэ, Цимухэ и Лефу подведен вал, имеющий название Чикири-мудунь. Но к валу мы вернемся позже. Пока, если следовать моей логике, нужно проверить есть ли хоженые пути, соединяющие реки Улахе (Уссури, Ousoury) и Тадуши (Заркальная, Hilo). Это необходимо, так как на реке Hilo расположены интересные объекты Sihata Alin и Houlan-Hata, которые могут послужить доказательством правильности моих рассуждений или опровергнуть их.

Честь сделать первый переход через Сихотэ-Алинь удостоим господина Венюкова. В 1857 году он отправился по реке Уссури (по карте Ousoury), потом по ее притоку Улахе (по карте Ousoury) и по реке Фудзину (теперь Павловка, а на карте Ousoury), затем перевалил через хребет Сихотэ-Алинь и вышел на реку Тадушу (Hilo).

Таким же образом можно попасть и на реку Ярань, теперь Аввакумовка или Вай-Фудин. Например, в 1859 году Уссурийский край посетил академик К. И. Максимович. Он поднялся по долине Уссури, затем по реке Улахе до устья Фудзина, прошел по долине до ее истока, перевалил через хребет Сихотэ-Алинь и спустился по реке Вай-Фудин (Аввакумовке) к заливу Ольги.


Итак, на карте Д’Анвиля изображена река Уссури, которая разделялась во времена Арсеньева на три части: собственно Уссури, от впадения Арсеньевки до Павловки – Улахе (1) и Павловка – Фудзин (2). По карте же Д’Анвиля исток Уссури – река Павловка, берущая свое начало между современными вершинами Сихотэ и Ведёрное.

Тогда Sihata Alin (3), собственно и есть современная гора Сихотэ – древний исток Уссури?


И, да и нет.
Картографическое название «sihata» может происходить от аборигенного «сиктэ» - «преграждать». Соответственно, Сихата-Алинь на карте могут означать «Преграждающие горы»

Сегодня за эти горы правильнее принять Араратский горный массив в Кавалеровском районе. Эти места с высотами до 1480 метров до сих пор являются дикими и труднодоступными.

Единственный удобный перевал через приморский Арарат – перевал Венюкова.
Это самый низкий перевал хребта Сихотэ-Алинь. Как раз через него и прошел первый русский исследователь Михаил Иванович Венюков. Так же на этом перевале обнаружен средневековый вал со рвом. Здесь же находится исток реки Зеркальной (Тадушу) или по карте Д’Анвиля – Хило.



Продолжение следует...

[cool]

6. Дерсу Узала



Тогда зная, что река Хило теперь носит название Зеркальное, нужно задаться вопросом этимологии слова «хило».

На мой взгляд, этимология слова «хило» тождественно современному аборигенному «кила» - «болото на вершине хребтов, заросшее травой; широкая речная долина».
И действительно в нижнем течении река Зеркальная образует широкую долину с большим количеством стариц, которые превращается в сырые луга и болота.

Так же близко к названию Хило и аборигенное слово «хилэ» - «разлившаяся».

Ниже по течению реки Заркальная (Хило) расположен объект, помеченный как Houlan-Hata (Хулань-Хата), где аборигенное «хата» читается по-маньчжурски «хада» - «скала».

Хуланью называют дымовую трубу в жилищах маньчжур. Тогда нам не составляет труда идентифицировать этот объект со скалой названной Арсеньевым Янь-тун-лацзы (Ионтолаза), где «янтун» (??) по-китайски то же что и «хулань» – «дымоходная труба».

Вот, что Арсеньев нам поведал:
«Скала Ян-тун-лаза высотой 110 метров. В ней много углублений, в которых гнездятся дикие голуби. На самой вершине из плитняковых камней китайцы сложили подобие кумирни»

Затем:
«Осмотр пещеры нас разочаровал. Это была дыра, не более. Около 3 сажень глубиной и 1 сажень высоты, но не глухая. В заднем конце её было отверстие с тарелку величиною, откуда капала вода и тянула струя холодного воздуха. Значит, она имела сообщение с наружным воздухом где-то с другой стороны скалы...»

Эта скала теперь называется Дерсу Узала, поскольку именно под ней, считается, встретились Арсеньев и нанаец. Находится она на окраине поселка Кавалерово на пересечении рек Зеркальной и Кавалеровки (Вангоу). В нижнем течении Вангоу, так же как и река Зеркальная немного болотистая.


Теперь можно вновь вернуться к истокам реки Лефу и разобраться с объектом обозначенным как Tchakiri moudon (Чакири мудунь), в заключение этого поста лишь отмечу: от бухты Нерпа до заповедника «Черные скалы» побережье усеяно трубоподобными скалами…






Продолжение следует...

[cool]

7. «Чики-пуки»



Вы, наверное, уже заметили, что все названия на карте Д’Анвиля имеют исключительно аборигенное происхождение и все маньчжурские переводы названий выглядят или смешными от их бессмысленности или ими обозначены те объекты, которые аборигены уже не используют. Допустим, крепости.

Вал Tchakiri moudon (1), аборигены хорошо знают. Но они уже не очень в курсе его истинного назначения.

Так традиционно, словосочетание Tchakiri moudon транскрибируют как маньчжурское Чакири-мудунь и переводят: «полусырой, сырой» или «белая полоса» (чакири) и «склон, предгорье» (мудунь).
На мой взгляд, правильнее это понятие выводить из аборигенного «чаки-ри» - «протоптать (тропу)» и «мудан» в значении «конец, предел».

Можно так же вывести «мудунь» из аборигенного «мудон» (а на карте так и написано: moudon) в значении «возвышенность вдоль берега, гряда».


К такой интерпретации располагает и французская надпись: «Levce de terre naturelle» - «дамба из натуральной земли».

Дамба, как мы помним, - исключительно утилитарное устройство. Это искусственное возвышение в виде вала из земли. Дамбы строятся в низких местах долин, в болотах и руслах рек, а также вдоль морских берегов, для проведения полотна дорог над водою или же для целей гидротехнических, например, для защиты неизменностей в долинах от разлива воды.

Выходит, что иезуиты интерпретируют Чакири-мудунь как «дамбу, по которой протоптана тропа».

Действительно, когда я впервые увидел вал Чакири, то не поверил, что столкнулся с историческим объектом. Он представлял собой земляную насыпь, которую легко можно принять за дамбу.
Свои сомнения решил высказать специалисту в данной области В.Н. Соколову. Он подтвердил, что действительно увиденный мной вал имеет длину 6 км в районе трассы из Анучина в Ивановку.
«К валу надо подходить комплексно» - говорит Соколов. «Их на самом деле очень много по всей Маньчжурии и они принадлежат разным эпохам»

Стоит обратить внимание на комментарий Соколова к 3-му тому собрания сочинений В.К. Арсеньева за 2012 год. В нем можно найти:
«В начале 1920-х гг. коллеги Арсеньева П.Ф. Шкуркин и А.М. Баранов составили первый историко-географический атлас Маньчжурии, в котором были обозначены и некоторые валы. «На территории маньчжурского края, ? писал впоследствии А.М. Баранов, ? имеется целый комплекс древних сооружений в виде валов, прорезающих Маньчжурию в разных направлениях… Постройкой валов государства, создававшиеся в пределах маньчжурского края, увлекались преимущественно в первые века нашей эры. / Каждое государственное образование стремилось границы своих владений отметить на местности постройкой валов. Увлечение сооружением таких валов было настолько сильно, что к постройке новых валов приступали сейчас же, как только хоть несколько менялась граница. Попадаются валы протяжением всего лишь в несколько верст. Видимо, работа была остановлена с тем, чтобы немного отступя, начать строить второй вал параллельный первому и, не докончив и сооружения его, приняться затем за следующий. Пример такого строительства имеется на лицо к западу от Хинганского хребта. Такого же характера валы имеются и в русском Приморье». В библиотеке В.К. Арсеньева имелся экземпляр этого атласа, но затем бесследно исчез…»

Первоначальное назначение Чакири-мудунь как пограничного вала, мы можем принять, если учтем факт близкого расположения к валу объекта обозначенного значком в виде крепости и называемого Foudan Hotun (Фурдань-хотунь) (2).

Так как эта крепость аборигенами уже не используется и название его не сохранилось, то более вероятен перевод топонима с маньчжурского, состоящего из компонентов: «фурдань» - «застава, таможня» и «хотонь» - «укрепленный город».

Фурдань-хотунь, безусловно, все интерпретируют как современное Краснояровское городище рядом с селом Утесное. Тогда вал Чакири первоначально являлся пределом (т.е., «мудан») некогда существовавшей империи.

На Краснояровском городище хотелось бы остановиться подробнее…



Продолжение следует...

[cool]

8. «Путешествие к началу времен»



История Краснояровского городища, на мой взгляд, должна начинаться с периода государства Бохай, не позднее эпохи правления императора Дажэньсю (Сюань-вана) находящегося у власти с 818 по 839 года. Именно в этот период он расширил границы империи на современное Приморье. См. тему Пикник у обочины-2

Есть неопровержимые доказательства того, что Внутренний город в пределах современного Краснояровского городища является первоначальным городом, который постепенно расширялся.


Вопрос в другом. Следы раннего периода обнаружены как на равниной части местности, так и на сопке. Что было в начале: город на равнине, крепость на сопке или первоначально строилось горно-равнинное укрепление?

Я предлагаю посмотреть на этот вопрос комплексно, исходя из общей концепции карты Д’Анвиля.

Если мы проследим вал Чакири-мудунь (1) от Фурдань-хотунь (2) на запад, то увидим другой объект, названый на карте Tchoulgue Hotun (3).
Этот «укрепленный город» то же не имеет собственного аборигенного названия и обозначен маньчжурским словом «чулгуэ» или «чжулге» в значении «древний».


Некоторые исследователи видят в этом древнем городе или Старореченское, или Зареченское городища. Но, перечисленные археологические объекты слишком малы, даже по средневековым меркам, для громкого имени «город».

Я лично вижу в Чжулге-хотунь современный китайский город Дачэнцзы в пригороде Дуннина, расположенного в границах земляного вала древнего городища. Во времена Бохай город Дачэнцзы был областным центром Шуайбинь.


Если мы рассмотрим Краснояровское городище и Дачэнцзы в связке мы можем отметить их взаимосвязь в планировке.

Так городище Дачэнцзы представляет собой в плане прямоугольник, вытянутый на равнине по оси восток-запад с примерными размерами 1300 метров на 600 метров.

Примерно такие же пропорции сохранены и на равнинной части Краснояровского городища. Получается, что наш Фурдань-хотунь первоначально был равнинным городом. Он представлял из себя в плане прямоугольник и был вытянут по одной из осей, как и областной центр Дачэнцзы.

Тогда остается вопрос: с чем связана такая вытянутость Краснояровского и Дачэнцзы городищ?
Перед ответом на этот вопрос стоит сделать небольшое уточнение. К настоящему времени планировочная структура бохайских городов не сохранилась, поэтому ученым приходится строить гипотетические модели. Это и нам так же предстоит сделать.

Развитие Бохайского градостроительства основывалось на слиянии корейской и китайской традиций. Исходя из этого, я начал искать те параллели в строительстве, которые легли в основу формы этих городов. Поиски привели в корейское городище Анхаккун.

В 427 году столица государства Когурё была перенесена в Анхаккун. Почти в километре на север располагалась горная крепость Тэсон. На юге Анхаккун защищала река Тэдонган, а на востоке и западе — её притоки.
Самым крупным объектом в городе был Внутренний дворец, имевший размеры 90 метров на 33 метра. Эти размеры и навели меня на мысль блочности в ранне-бохайском градостроении.


Так если принять размер Внутреннего дворца Анхаккуна за минимально возможный блок при строительстве городов, то все встанет на свои места. Размер первой строительной очереди Краснояровского городища включал в себя 36 блоков, что дает почти точные размеры равнинной части современного Внутреннего города (560х200 метров)

От пропорций столичного Внутреннего города, как минимального блока и происходит градостроительный план городищ Дачэнцзы и Краснояроского.

Но изучение руин городища Анхаккун и сравнение их с Краснояровским позволило мне обнаружить нечто большее…






9. «Золотой парк»



В северных и южных валах городища Анхаккун легко обнаруживаются разрывы, служившими шлюзовыми камерами (1). Через них в городище поступала вода по специально сооруженным каналам. В юго-восточном углу крепости был сооружен парк с прудом, названый «Золотой парк» (3).
Всего в столице Когурё было три парка.



На Краснояровском городище наблюдается подобная же картина. Так из реки Раздольной к крепости подведен канал (4), защищавший внешний периметр вала. Мы до сих пор можем легко его отследить на местности. Так же как и в Анхаккуне мы можем найти шлюзовой разрыв в стене, через который вода с защитного рва поступала во внутрь городища, образуя озеро(5). Озеро до сих пор сохранилось в северной части равнинного города в виде не замысловатого болотца.


Опираясь на сравнительный анализ, мы можем предположить существование на Краснояровском городище элементов садово-парковой культуры, что сразу выводит данную крепость из разряда сугубо утилитарных строительных объектов.

Вообще, учитывая появление империи Бохай в смутные времена, существовавшие в Маньчжурии, строительство равнинного города было в какой-то мере вызовом суровым обстоятельствам и риском с военной точки зрения. И уж совершенно не практично выглядит строительство парков.
Такое не наблюдалось в бохайской архитектуре вплоть до строительства столицы Сяньдэфу, т.е. до 742 года.

Сяньдэфу (городище Сигучэн недалеко от Яньцзи) - первая равнинная столица Бохая, сооруженная по определённому плану и образцу столицы танского Китая города Чанъань. Какое участие приняло в сооружении столицы Сигучэна когурёское население доподлинно неизвестно.

Как мы видим, на дворцово-парковую культуру бохайцы созрели только через 44 года после образования своего государства, приняв за образец китайский город Чанъань.
А Краснояровская городище базируется на элементах коругёского Анхаккуна с его парками и озерами. Но, бохайцы вышли в Приморский край только не ранее 818 года. Какой был смысл менять образец для подражания с китайского Чанъаня на корейский Анхаккун после 120 лет градостроительной практики?





Продолжение следует...

[cool]

10. Кокшаровка


Еще более осложняется вопрос с Краснояровским городищем, вернее с его историческим горизонтом, «давлением» именитых ученых. Так Надежда Григорьевна Артемьева отвела этому объекту скромную средневековую роль, с периода эпохи Цзинь (чжурчжэни).

Хорошо, тогда давайте опять вернемся на перевалы Сихотэ-Алинь, в верховья Уссури (Ousoury). Именно там на карте Д’Анвиля помещен еще один из Чжулге-хотунь (Tchoulgue Hotun), т.е. «Старинный город».


Следуя моей логике, использованной мной для идентификации первого Чжулге-хотунь на оконечности вала Чакири-мудунь с городищем Дачэнцзы, этот Чжулге-хотунь так же должен быть административным центром.

И вот что поразительно – ученые нашли в Чугуевском районе заброшенный крупный город эпохи Бохай всего в трех километрах от села Кокшаровка рядом с рекой Уссури. Многие поспешили сделать предположение о находке как об одной из столиц государства Бохай. Их «поспешка» в оценках может иметь под собой достаточные основания. Например, Дворцовый комплекс Кокшаровки-1 (так обозначилась находка) фактически совпадает с размерами Дворцового комплекса коругёской столицы Анхаккуна, и составляет 90 метров на 25 метров!

В очередной раз мы сталкиваемся с универсальным градостроительным блоком, что безусловно, играет на пользу версии более раннего основания Краснояровского городища.

Стоит отметить, что через этот Центр проходили все дороги, ведущие к рекам Северного Приморья.


По поводу озера в равнинной части Внутреннего города Краснояровского городища мне приходилось слышать версию о портовом назначении объекта. При более пристальном рассмотрении такой версии выявляется ее явная не состоятельность. Если и можно пользоваться каналом, протокой и озером для плаванья на лодках по ним, то не более как в виде релаксирующего времяпрепровождения…

И вновь мы возвращаемся на вал Чакири-мудунь.
По легенде, одним из первых европейцев увидевших этот вал был… Марко Поло!




Продолжение следует...

[cool]

11. Качар-модун


В 1818 году в Великобритании выходит перевод книги Марко Поло сделанной английским издателем Уйльямом Марсденсом. Уйльям прославился на ниве востоковеденья, лингвистики и нумизматстве и вот в переводе книги «О разнообразии Мира» делает примечание к следующему отрывку:

«And when he has travelled till he reaches a place called CACHAR MODUN, there he finds his tents pitched, with the tents of his Sons, and his Barons, and those of his Ladies and theirs, so that there shall be full 10,000 tents in all, and all fine and rich ones»

Русский перевод книги:
«А придет великий хан в КАЧАР МОДУН, там уже расставлены палатки, и все сыновья, и князья, и жены, больше десяти тысяч тут красивого да богатого народу»

Под названием «Качар модун» в издании Марсдена стоит пометка, что это вал «Tchakiri Moudon, which appears in D’Anville’s atlas as the title of a «Levеe de terre naturelle»…», т.е. наш вал.

Современные интерпритаторы считают это не возможным в принципе, т.к. расстояние от Пекина до Чакири-мудунь составляет около 1400 км по прямой линии. Считается, что тогда Хубилай, катаясь туда-обратно, тратил бы шесть месяцев на дорогу.

Бедные татаро-монголы! Какие они медлительные! А как же тогда чжурчжэньские имераторы катались между, например, Северной (современный Ачэн) и Средней (современный Пекин) столицеми? А ведь расстояние между ними примерно одинаково. И нормально…

Стоит обратить внимание и на тот факт, что Марко Поло применял относительно Китая тюркские названия. Например, император у него Хубилай, а его столица - Ханбалык. И тут раз, и по словам интерпритаторов Мако Поло начинает использовать монгольские слова! Мол, Качар это монгольское «Katzar» (Катджар) – «земля как территория», а Modun (Модун) – «дерево» и ассоциируют с местностью обозначенной на карте Д’Анвиля как Модун-хотон («Лесной город») к северо-востоку от Пекина.

Если быть точным, то слово «katzar» состоит из компонентов «kat-» - сухой, высохший; «zar» - земля/территория. Тогда «катджар» - это «сухая земля», что очень тяжело совместить с лесом.

При этом интерпретаторы совершенно необращают внимание на тот факт, что «качар» на тюркском означает «короткий», т.е. Качар-модун может означать «Короткий вал». Так и вспоминаются слова Арсеньева:

«Мои спутники были все в сборе. После ужина меня стало клонить ко сну. Завернувшись в одеяло, я лег около огня и сквозь дремоту слышал, как Чжан-Бао рассказывал казакам о Великой китайской стене, которая тянется на 7 000 ли и которой нет равной во всем мире.
По ассоциации я вспомнил вал Чакири Мудун, который начинается где-то около Даубихе в Уссурийском крае и на многие десятки километров тянется сквозь тайгу с востока на запад. Вот он поднимается на гору, дальше контуры его становятся расплывчатыми, неясными, и, наконец, он совсем теряется в туманной мгле…»

Могли ли в действительности Хубилай и с ним Марко Поло побывать в окресностях вала Чакири-мудунь?

Давайте вспомним.
Марко Поло был купцом, который, по мнению китайских ученых, занимался бизнесом соли (более общее – специями). Собственно интерес к соли привел Марко ко дворцу имератора Хубилая.

Хубилай, внук Чингисхана, в 1260 году перенес столицу империи из Каракорума в местность рядом с созженной чингизитами столицей чжурчжэней Чжунду (теперь, Пекин). Он так же был озабочен вопросами добычи соли в своей стране, так как в основном в Маньчжурии соль добывали методом выпаривания ее из морской воды.

Давайте спросим у Бурачека, как производится соль дедовским методом:

«Китайцы вываривают соль из морской воды только в зимнее время. На лед ставят шлюпку или две… Между шлюпками делают прорубь и наливают в них воду; образующийся на поверхности лед снимают до тех пор, пока вода перестает замерзать. Тогда насыщенный раствор переносят ведрами в котлы, под которыми держится постоянный огонь…
Накипь соли от стенок котлов отбивают плоским ломом…
Соль слишком дорога в этом краю. Сто гинов, т.е. 3 пуда 16 фунтов, стоят от 4 до 6 мексиканских долларов…»

Получается, что 1 кг соли стоял от 122 до 184 современных рублей. Теперь же один кг соли стот не более 10 руб.
Все эти расчеты сделаны на основе инфляции и не учитыват реальную покупательскую способность. Введи эту составляющую, мы получим полную не доступность соли для простого народа.

Единственной местностью богатой каменной солью была область около бывшей Верхней столицы государства Бохай. Теперь город «Драконов источник» или по-китайски Лунцюаньфу известен как городище Сангёне, в 35 км от современной Нингуты (Нинъань) (2).
На карте Д’Анвиля мы его так же видим около Нингуты под названием Tchoulgue Hotun (Чжулге-хотун) - «Древний город» (1).


Интересно, что храм в «Драконьем источнике» был действующим чуть ли не до 18-го века! И был местом религиозных отправлений клана Айсинь Гиоро культа «тансэ».

Согласно китайским источникам, культ включал в себя поклонение покровителю коней Омоси-мама, а так же поклонение Ниохонь тайджи, древнему божеству монгольского духа Катунь Ноян, Ахунь-и ни-яньси, Анчунь аяра, Баимань Чжан-гинь и др.

Как мы видим, в храме происходило поклонение монгольскому духу Катунь Ноян. Так не Хубилай-ли ввел эту монгольскую практику? Ведь этот дух являлся «охотничьим божеством», чем собственно Хубилай и занимался в Качар-модуне.

Не менее интересен и тот факт, что в окресностях Краснояровского городища так же добывалась ископаемая соль, которую племена воцзюй с незапамятных времен поставляли ко двору императора Когурё.

Известно, что государство чжучжэней Цзинь была крупнейшим экспортером соли. Соль наряду с уксусом, чаем и вином были отнесены к государственной монополии, и давали казне огромные доходы.

Теперь Хубилаю предстояло восстановить монополию на соль, в целях пополнения доходов в казну и в решении этого вопроса он рассчитывал на помощь Марко Поло…




Продолжение следует...